СОЛНЕЧНОЕ ЛЕТО |
(текст 2000 г. убран сюда, 2001 г. - - здесь ... смотрю статистику - как причудливо многие из вас попадают на сайт... Поиск по фразе "сопротивление пришельцам из космоса" или "как зделать бомбу" дорогого стоят... Даже соблазн возник специально написать что-нибудь на эту тему. И, вероятно, подумаю над навигацией. Уж очень хаотично путешествует по "Солнечному лету" нынешний посетитель. Удивила география. Что ищут на "Солнечном лете" изнывающие от солнца ламеры Мозамбика и Зимбабве? Всё учту... и сделаю ещё путаней, наверно.. Статистика у меня открытая, кто хочет - гуляй-смотри. Статистика "Солнечного лета" - рекомендую всем лучшую систему статистики в рунете - www.hotlog.ru  вместо предисловия ставлю не устаревший фрагмент из устаревшего обзора 98-го года "Мы занимаемся снами". Парадокс в том, что, по всем признакам относясь к измененным состояниям сознания (типа транса, медитаций и т.п.), сны остаются неотъемлемой частью обычной человеческой жизни. И это создает иллюзию обычности, понятности: люди перестают удивляться собственным переживаниям. Более того, слова "это только сон" как бы все объясняют, их охотно применяют к любым "прорывам" в обычной причинности, ко всякому невероятному опыту. Удовлетворительных психо-физиологических объяснений феномену сна нет, да и не может быть - нельзя, оставаясь в рамках чистой науки, понять явление, связанное с самыми глубинными основами человеческого бытия. В космогонии австралийских аборигенов весь существующий мир - как бы застывшее море изначального сновиденческого хаоса. Несомненно, это очень точная интуиция: корни реальности те же, что и корни наших снов. Научная интерпретация возможна лишь при развитом междесциплинарном подходе, при таком, говоря упрощенно, который дал бы возможность астрофизикам обращаться к явлениям, прежде "принадлежавшим" исключительно психологии, а сама психология "подтянулась" бы до философской онтологии. Совершенно не изучен феномен сна в контексте эволюции. Между тем складывается впечатление, что все развитие жизни, и генезис Homo Sapiens особенно, является в то же время и развитем возможности и способности видеть сны. Не учтена роль сновидений с их наложением смыслов в переходе от конкретно-образного до-мышления к разуму. Сейчас, возможно, эта эволюция человека как существа сновидящего входит в фазу, завершающую 500-тысячелетний промежуточный этап. Единственное, что мы знаем о снах на сегодняшний день совершенно определенно - это то, что через них с ординарным человеческим существованием соприкасается совершенно иное, не принадлежащее ему. Сны - как бы окна в коридоре причин-следствий, а люцидные сны, возможно, могут быть названы дверьми из этого коридора, - но куда ведут эти двери? Для меня сны - очевидная часть неочевидных феноменов, к которым до сих пор с достаточной уверенностью обращались лишь религии, к которым робко подходила философия и которые по самой своей "вне-природной" природе остаются "слепым пятном" любого строго научного подхода. Однако религии выполняли скорее социальные функции, нежели познавательные, и уверенность религиозных интерпретаций остается более-менее утонченным, но все же убежищем ищущего собственный смысл человеческого существования. Во всяком случае, это так на уровне религии как некоторой коллективной психологии, отдельные визионеры, пророки и святые часто выходили за ее социально обусловленные, конвенциональные рамки. Парадокс религиозного подхода в том, что он, обращаясь к глубинным, совершенно индивидуальным аспектам, таким, как смысл жизни и смерти, связь человека и человеческого мира с Иным, в то же время имел задачу создать на этой основе некую неутилитарную конвенцию, и, соответственно, Тайна, перед лицом которой человек одинок, одновременно становилась и магической связью людей. Религия как связь людей освещена Тайной, открыта ей, но конфессиональный человек может только жить в этой освещенности, для него Тайна всегда опосредована множеством вещей прекрасных, но ее отнюдь не заменяющих. Наше обращение к снам носит подчеркнуто светский характер, хотя глубина стоящих за этим отношением проблем - экзистенциально-религиозная. Мы приняли вызов Иного и оказались один на один с парадоксами этого вызова. Мы не ученые и не мистики, и в то же время мы - отчасти ученые и отчасти мистики. Мы можем быть философами, шаманами или биологами - -это определяется лишь тем, как мы готовы ответить на принятый вызов в данный момент времени, в своей конкретной сиюминутной целостности. В языке нет терминов для нашего пути. Это не наука. Это не не-наука. Это не религия. И это не не-религия. И терминов нет не потому, что их "еще не придумали", а потому, что сам способ нашей обращенности к Тайне словесно не фиксируем, он вообще не фиксируем. Даже когда мы говорим, что опираемся "только на опыт" - это не догматический принцип, это только некоторая акцентация постоянно меняющегося способа обращенности к иррациональному. Все, что можно сказать определенно - "мы занимаемся снами". Любое поясняющее развитие этого высказывания, будучи относительно верным, в то же время будет и вводящим в заблуждение. Да и сама фраза-то какова! "занимаемся" - как будто речь идет о гимнастике. "Снами" - как будто мы занимаемся некоторой частью, как некоторые занимаются исследованием сверчков или собиранием спичечных этикеток. Но, увы, других фраз нет. Мы что-то делаем, больше, чем делаем - мы живем. И это что-то не часть, и даже не целое, а то, по отношению к чему всякое целое - только часть. Главная трудность не в том, что смысл наших "занятий снами", мягко говоря, не просто объяснить "посторонним", а в том, что подвижность нашего существования в парадоксе границы чревата постоянной утратой этого смысла нами самими,- - примерно так, как в осознаваемых снах утрачивается контроль. И это сравнение не случайно: сам наш метод - - тот же, что и практический метод удержания ясного сна в мире, где всякое правило тут же демонстрирует фейерверк исключений, всякий "проверенный метод" превращается в случайный эпизод, действие превращается в интерпретацию а интерпретация становится действием, где абсолютная эмоциональная отстраненность наблюдателя неотделима от восторга и удивления, где удивительное - обычно, а обычное - необъяснимо. Я мог бы сказать, что тема снов требует совершенно новой науки, что эта наука рождается сейчас, но будет-ли это только наука? Новая система, новый путь, - но только-ли путь познания? Мы, безусловно, стоим у истоков неназванного нового, и это новое охватывает все, что есть Человек, все, чем он может быть и все, без чего все научные и культовые системы - лишь колыбельные, сочиняемые разумом самому себе тайна внимания иррациональное в обществе аналитическая эссеистика как метод архив центра "Мерлин "  кликните по любому тексту : 
|
|
к карте сайта
|
Сайт создан в системе uCoz