<font color="red">путь сновидений</font color>Работа со сновидениями. Психология и эзотерика, традиция и эксперимент.
Попытка обобщения
ПРЕДИСЛОВИЕ
В нашей группе перед сновидцами ставилась задача: увидеть во сне
реку и любым способом преодолеть ее, достичь другого берега с
сохранением осознания
Язык снов засорен образами видеофильмов, мотивами книг и даже
элементами компьютерных игр, не говоря уже о том, что индивидуальные
особенности быта и мелочи забытых эпизодов дня также становятся
материалом, из которого сон пытается слепить некую смысловую
целостность. Прежде чем работать со снами в группе, надо предложить
снам общие языковые элементы. Сны охотно принимают правильно
подобранный язык и возникает общее сновиденческое пространство группы.
Любой новый элемент, если он действительно необходим, быстро
усваивается этим пространством - часто до того, как он был описан,
т.е. наполнение сновиденческого языка происходит без помощи дневного
"я", через само пространство сновидений, объединяющее группу наяву.
Такие элементы мы называли "образами-спутниками" /1/. Река была
одним из них. Почему именно река? По многим причинам. Прежде всего это
самый архаичный символ границы, а смыслом задачи было именно
преодоление границы во сне/2/. Его уместность в иерархии элементарных
символов очевидна всякому, кто смотрел фильм "Чапаев". Граница - это конец одного и начало другого. Но если бы
разгадывал загадку, сформулированную так, возможно, я ответил бы: это
дорога. Как в начале Творения твердь становится первой границей,
"стеной", разделяющей воды, так в "Исходе" рефреном проходит образ
тверди, ставшей дорогой, а воды встали как стены по обе ее стороны.
Слово "реальность" лишено смысла, пока мы не начинаем говорить о
границе реальности. Граница - и есть тот смысл, к которому обращает
нас любое размышление о реальности. Граница - это и есть реальность.
/Федор:/ Оpигинальная техника pаботы со сновидениями, область
пpименения котоpой несpавненно шиpе частной цели достижения осознани
во сне - метод запуска искусственных обpазов-спутников.
Обpаз-спутник - это пpедмет, деталь интеpьеpа, котоpую Вы
намеpеваетесь увидеть во сне. Вы можете пользоваться любыми известными
Вам техниками намеpения. Кpитеpии выбоpа такого обpаза могут быть самыми
pазными. Пpиведем некотоpые пpимеpы:
1. Пpедположим, пpоанализиpовав содеpжание некотоpого набоpа
Ваших снов, Вы поняли, что никогда, или очень pедко видите во сне
некотоpые вещи (телефон, мост и т.п.). Можно попытаться понять, отчего
это пpоисходит и "намеpевать" такой обpаз себе в сон. Пpи выяснении
этого обстоятельства во сне или наяву Ваши сны (и этот тоже) могут
измениться
Будьте внимательны к таким обpазам, особенно "нехаpактеpным" для
ваших снов. Hапишите нам, когда запуск состоится (сейчас pано
обсуждать особенности, во избежание "пpогpаммиpования" Вашего опыта).
2. Развив в себе способность отмечать во сне такие обpазы, можно
пойти дальше и отмечать их ВСЕГДА И ВЕЗДЕ, на забывая каждый pаз
пpовеpять pеальность окpужающего миpа всеми способами, котоpые
изобpетете. В один пpекpасный момент Вы, увидев такой обpаз во сне,
вспомните, что нужно пpовеpить pеальность и достигнете осознания
3. Пpедположим, что у Вас с осознанием себя во сне все пpекpасно.
Существует множество дpугих способов использовани обpазов-спутников,
как-то: пpевpащение их в "пpедметы силы" в сновидении, облегчающие
контpоль и могущие потом наяву служить "якоpем" нужного Вам состояния
(pелаксации или мобилизации, вдохновения и т.п.) и т.д.
Может быть, в своем сновидении Вы найдете собственные способы
pаботы с обpазами-спутниками.
Частью нашей пpогpаммы обучения и пpогpаммы исследования
пpостpанства осознанных сновидений являются так называемые
"лабоpатоpные pаботы", включающие в себя выбоp темы осознанного
сновидения и исследование его внутpи. Темой, в данном случае, будет
являться какое-то место, в котоpое Вы должны попасть, или же
действие, котоpое необходимо совеpшить. Эти задания пpеследуют две
цели:
-с одной стоpоны они являются контpольными для Вас и ваших
способностей.
-с дpугой стоpоны они будут являться матеpиалом дл
самоисследования и общих исследований пpостpанства сновидений.
Задания же, в свою очеpедь, будут составляться таким обpазом,
чтобы, пpеодолевая (выполня) их, Вы пpиобpетали какие-либо новые
внутpенние качества, интегpиpующие Вашу личность (пpеодоление стpаха,
повышение гибкости поведения и т. п.)
В данном случае, если Вы уже имеете опыт осознаваемых сновидений,
пеpвым заданем будет следующее:
В своем осознаваемом сне Вы должны найти pеку, а затем попасть на
дpугой ее беpег (неважно, каким способом - это может быть мост, по
котоpому Вы пеpейдете, Вы сможете пеpелететь или пеpеплыть ее ...)
Если же Вы не имели опыта осознавания, то пеpвым заданием будет
поднести pуки к глазам и понять, что все вокpуг - это сон."
/2/ Юнг: "Одна пациентка, которая находилась как раз в
критической
точке перелома ммежду анализом личного бессознательного и всплыванием
содержаний коллективного бессознательного, имела следующее сновидение:
Она собирается перешагнуть через широкий ручей. Там нет моста.
Она однако находит место, где она может перешагнуть. Именно когда она
уже собирается это сделать, большой рак, который лежал спрятанымм в
воде, хватает ее за ногу и уж более не отпускает ее. Она в страхе
просыпается"
Далее автор приводит длинное аналитическое толкование, с которым
вполне можно согласиться. Но специфика нашего подхода в том, что мы
больше уделили бы внимания выполнению сновиденческой задачи перехода
границы, чем анализу, в котором иногда вовсе нет нужды. И все же с
юнгианством наши постоянные концептуальные пересечения столь же
случайны, сколь и неизбежны. Как можно не процитировать здесь
замечательно простое резюме непомерно длинного юнгианского анализа: "Итак, вода означает бессознательное или лучше - несознание,
скрытность; рак - это также бессознательное, однако он - динамичное
содержание, скрытое в бессознательном". /"Структура психики и процесс
индивидуации"/
Следует отметить, что любая магическая инициация сводится к
переходу некоторой черты, границы. Более того, любая инициaция вообще
(поскольку любая инициация является магической процедурой, будь то
инициация взросления в племенах и военкоматах или религиозные
инициации) ключевым моментом имеет препятствие, так или иначе
связанное с дорогой, на которую становится посвящаемый.
****
1.
ВОВЛЕЧЕННОСТЬ И ОСОЗНАНИЕ
Сны, в которых нет места осознанию - это иллюстрации к снящемуся
смыслу, переживанию. /1/
Осознание, само будучи снящимся переживанием, иллюстрирует себя
соответсвующим люцидным сном.
Предъистория осознания во сне - это эволюция чувств. Чувство
творит декорации, они вызывают новое чувство, создающее новые
декорации и т.д. К тому же впечатление от увиденного во сне не
отделяется от увиденного, (внимание: вот здесь-то и есть нюанс:
осознание не слипается со снящимися образами).
Вообще осознание во сне штука простая: это-сон, то есть я от
этого отделен, я могу быть в этом, но могу быть и вне этого. Каким бы
реальным "это" не было, я могу покинуть его. И именно эта свобода
позволяет мне как бы обладать "этим" и создает прелесть не покидать
"этого".
Интересной аномалией с этой точки зрения являются кошмары, в
которых спящий хочет проснуться но не может. Он понимает, что это сон,
но понимание - не осознание, оно не дает дистанции, оно на том же
этаже, что и переживание. Если переживание - страх, то в стычке с
пониманием оно создает иллюстрирующий "паралич" - просоночные видения,
когда человек хочет прекратить происходящее и не в силах пошевелиться
Это может выглядеть не сном, а явью: человек уже не спит, поэтому
появилось понимание, перестал спать - но сон не кончился. Иллюзия не
разрушается пониманием, а берет от него новую силу - силу страха: это
наяву!
Смысл страха может быть определен обратно осознанности: я не могу
уйти от этого, я заперт в этом (тюрьма) или это повсюду следует за
мной (преследование, погоня). Страх во сне не ровня тем страхам наяву,
когда мы боимся некоторой эпизодической неприятности, пусть даже
ощутимой и болезненной, страх во сне абсолютен - нет выхода, нет
никакого пространства кроме пространства страха.
Именно это давление создает условия для иногда возможной
трансформации в осознание. Пока в безнадежной ситуации человек
действует по стереотипу имеющего надежду, кошмар длитс Как только
осознается безнадежность, то нет смысла куда-либо двигаться -
наступает пробуждение или осознание, позволяющее перестать убегать и
тем устраняющее созданного убеганием преследователя
Здесь мы впервые касаемся темы ГРАНИЦЫ /2/, ПРЕГРАДЫ.
Бесконечность бега от собственной тени - иллюзия внутри жестко
ограниченного пространства возможностей. В статичных кошмарах
заключения и ожидания граница визуализируется в конкретных образах
сна: стенах, тупиках, охране, и т.п.
Любое снящееся пространство ощущаемо в некоторых границах и
действие происходит только внутри этих границ. Наконец, оно имеет
центр, и этот центр никогда не пуст, он всегда несет некоторое
значение, занят сильным образом. Сказанное справедливо относительно
определенной категории снов - снов, визуализирующих знаки эмоций,
отношений и идей, "иллюстративных" к центральному переживанию,
статичному или эволюционирующему.
Когда иллюстрируемое переживание порождает другое или сменяется
другим, меняются границы снящегося пространства (СП), смещается центр,
при этом остается ощущение связности сюжета, преемственности
переживаний, хотя стыки фрагментов СП совершенно не оформлены,
провальны, упущены.
В прозрачном сне сам наблюдатель оказывается центром,
определяющим границы.
В обычном сне стать центром, войти в центр - значит осознать сон.
/1/ " Образы наших снов (пишет Колридж) воспроизводят ощущения, а
не
вызывают их, как принято думать; мы не потому испытываем ужас, что нас
душит сфинкс, - мы воображаем сфинкса, чтобы объяснить себе свой
ужас." " (Борхес, "РАГНАРЕК.")
/2/ У этих записей есть еще одна предыстория: после публикации в
журнале "Тональ" Николаем Винником статьи Рыженкова "Дачный период
русской идеи" я попытался именно в стиле журнала написать статью для
второго номера, в которой, в числе прочего, и откликаюсь на некоторые
наблюдения Рыженкова. Статья "Границы и дороги" получилась
скучноватой, но все же импульс был дан, так что и Виннику, и Рыженкову
я должен высказать соответствующую благодарность, а здесь позволю себе
сделать обширную цитату из неопубликованной статьи: "Граница - образ,
взятый из картографии, образ, все время
возвращающий нас с небес на землю. Мы видим, как отвлеченные
определения вновь обретают плоть, как идея возвращается в камень. Из
этих камней строилась Великая Стена Китая - граница "культуры и хаоса
варварского не-мира, граница ВСЕЙ ПОДНЕБЕСНОЙ. Язык, культура,
государство всегда воплощали себя в камнях стены, ограды, ГОРОДА.
В "Дачном периоде русской идеи" автор размещает то, что "умом не
понять и мерой не измерить" в дачном УЧАСТКЕ, в огороде-ограде...
... Почва - это ОГОРОЖЕННАЯ земля, а не космополитический
гумусный слой. Почва - архетип государства, более фундаментальный,
предельный, чем абстрактные понятия власти, территории, этноса.
Реальность, цивилизация, культура - это "Поднебесная" с ее
перекрытыми дамбами реками и плантациями риса, это ритм разливов Нила
и восхода Сириуса, сложенный в камни пирамид.
Цивилизации рождались в долинах рек. И умирали в песках, когда
истощалась почва. Песок, пустыня - то, что всегда ЗА границей.
Огороженный песок - это уже ПОЧВА.
...Пейзажи гор и рек - тот же архетип, что и простейшие
графические символы - кресты, свастика, инь-ян и проч. Горы, реки,
деревья становятся образами культуры только тогда, когда пустын
огорожена. Кочевые этносы рисуют животных, ДУМАЮТ животными, - целями
и средствами движения, покорения пустых пространств, бездорожь Конь -
еще один тотем, скачущий там, где позже лягут камни дорог и стен.
Млечный путь, небесная река, "дорога кабарги", Вега и Альтаир,
Ткачиха и Пастух... Мир - это пастбище. Мир - это ткань. /По японской
легенде, раз в году разлученные, раделенные небесной рекой Ткачиха -
Вега, - и Пастух - Альтаир, встречаются/
...В рассуждениях о границе мы всегда имеем дело с парадоксами.
Парадокс - одно из возможных определений границы как объекта
рационального рассмотрения. Парадоксальность - это бинарность, ищущая
решения за пределами себя самой, ориентирующая на не-бинарность
/=иррациональное/ - на ту самую единицу, которой нет в двойке, но
которая окружает ее как "пространство единицы" - территори
размножения, множества; пустота, беременная формами... Экспансивность,
экстравертивность двойки как парадокса делают бинарно-рационалистичную
природу языка интенцией к его же границам. Рациональность, предельно
явленная в языке - ее мнимой субстанции, - ВСЕГДА интенция к
иррациональному. Язык так же не содержит в себе рациональности, как
два не содержит единицы, - он ищет рациональность и творит ее миф на
территории неописуемого опыта..." /"Два не содержит единицы" - афоризм
китайского мудреца; Рассуждения о границе - только частный случай
суждений, текстов НА границе. Это не парадоксы в разговорно-научном
смысле, а скорее "таинства" - оформленные соприкосновения с лежащим за
пределами мира форм. Не случайно, говор о парадоксах Евангелия,
о.Тимофей Сельский в "Успенском листке" пишет: "Вместо легко понятного
нам слова "парадокс" Церковь употребляет более возвышенное и менее
понятное слово "таинство"/.
